Не игрушечная жизнь автора «Игрушек»
Александр Викторович Моравов (1878-1951)
Едва ли не в каждой из губерний былой России существовал свой игрушечный промысел. Игрушка дымковская и филимоновская, скопинская и ковровская, каргопольская, богородская, сергиево-посадская – выбирай на вкус. Игрушки деревянные и глиняные, из бересты и соломы, из металла и резной кости – и здесь развёртывалось широкое поле фантазии. А когда кустари-игрушечники свозили свою продукцию на традиционные ярмарки, тут уж бурлил истинный праздник. Нередко такие праздники устраивались и под стенами русских монастырей, словно бы подчёркивая мудрость Господних слов: «Будьте как дети…»
Всё это постиг герой нашего повествования художник Александр Викторович Моравов (20.12.1878-23.02. 1951). За свою жизнь плодовитый мастер создал более тысячи произведений, но одно из них «Игрушки. Ярмарка», написанное в 1914 г., стало почти что программным, ибо относилось к любимой теме простонародья, крестьянства, деревенского быта.
Путёвку в русскую деревенскую жизнь Моравову дал И. Репин, с которым будущий автор «Игрушек» столкнулся в академии художеств. «Что Вам здесь делать? Поезжайте лучше куда-нибудь в деревню», — произнёс мэтр, увидев работы несостоявшегося питомца. И Александр Викторович выпорхнул в Российскую глубинку. Давал там уроки помещичьим детям, много писал: «Покос», «Пастушок», «Тяжёлые думы», «Стадо», «Огород», «Дочь лесника». Картина «Уборка картофеля» представила возможность в 1904 г. постучаться в двери Товарищества передвижных выставок. И те двери Моравову отворились. Отворенными оказались и врата находившейся в Тульской губернии усадьбы Толстых Ясная поляна. Там Александр Викторович очутился как кандидат на оформление мемуаров супруги Льва Николаевича. В итоге и книгу проиллюстрировал и самого Толстого написал с натуры.
В те же годы Моравов преподаёт в художественной школе при издательстве Сытина. Дар педагога у Александра Викторовича проявлялся при любом представлявшемся случае: студентом училища живописи, ваяния и зодчества давал частные уроки, был домашним сельским учителем, а вслед за революцией занимался с подающей надежды крестьянской тверской ребятнёй, вёл занятия в студии батальной живописи Грекова, Суриковском институте, художественно-промышленном училище имени Калинина.
сайт museum.ru
Жизнь, невзирая на её награды и почести, выдалась Моравову не игрушечной. Он много работал, много колесил по стране, многое переосмысливал и переоценивал. Если взглянуть на лица детворы и взрослых, запечатлённых на холсте «Игрушки. Ярмарка» — сколько в них настроения, чувств, психологии! Так передавать эмоции мог мыслящий, многое переживший автор. В год написания «Игрушек» Моравов поступил в Московский Археологический институт, поскольку всерьёз погрузился в изучение глубин прошлого. Закончить курс помешала Февральская революция. Но благодаря революции художник стал членом Совета солдатских депутатов и получил возможность лично хлопотать перед Керенским о том, чтобы демобилизовать в мирное естество призванных в армию живописцев. И ему удалось вернуть, сохранить в живых Кончаловского, Машкова, Юона. Соответствуя христианским воззрениям, не убоялся он «живот положить за други своя». И себя отстоял как крещеного в Духе Святом сына соборной Церкви, хотя от рождения мог вовсе остаться без благодати великого таинства…
Отец будущего художника «Игрушек», заядлый материалист, хотел видеть в наследнике свободного от религии врача и долго препятствовал крещению сына. Наконец вмешалась добрая матушка: ребёнка крестили, когда ему едва ли не исполнилось 4 года. Да и то воспользовались отсутствием папеньки. Но, что удивительно, вскоре в подраставшем мальчике пробудились яркие художественные таланты. Их суждено было развить отчеканить. Когда семья перебралась в Киев и Саша Моравов начал посещать уроки знаменитого педагога Н. Мурашко, хлебосольный дом Мурашко, посещаемый Репиным, Врубелем, Ге, Серовым, открылся и для Моравовых. Приходивший туда Александр прислушивался к беседам именитых живописцев – так формировались и его взгляды на жизнь. Моравов захотел писать жизнь так, как делали это они, выдающиеся мастера русской художественной школы. Продав свои первые пейзажи, он тронулся покорять Первопрестольную. Покорил. Экзамены выдержал. И наставниками как раз предстали замечательные «передвижники»: Архипов, Касаткин, Коровин, Серов. Те авторитеты, помимо прочего, привили Моравову вкус и интерес к жизни простого народа, его обычаям, чаяниям, вере. Так последовательно и постепенно готовилась почва для народного полотна «Игрушки. Ярмарка». Ну, а жизнь его автора, несмотря на все полученные признания и положения, получилась отнюдь не игрушечной – действительной, серьёзной, настоящей, поскольку Моравов всегда жил по зову сердца, по совести. А людская совесть, как высказывался святой Иоанн Кронштадтский, «есть голос Вездесущего Господа».
В детстве будущий создатель «Игрушек» мог наблюдать, как чёрные или тёмно-коричневые жуки вываливаются в меловых отложениях, в белесой пыли – дабы стать менее привлекательными для врагов, менее яркими. Взрослея, Моравов, напротив, отстраивал творческую жизнь в ярких красках, не страшась недругов и подстерегавших опасностей. И Вышний голос совести он в себе не загубил, не утратил. Александр Моравов остался верен себе, своему пути, своей любви к народу и Родине. Это и есть главная отличительная особенность его творчества, его жизни…
