25 декабря – 110 лет со дня рождения русского поэта
Павла Николаевича Васильева (1910-1937)
Павел Васильев – один из самых ярких отечественных поэтов XX века, поэт от Бога. Его язык неистов, ярок и сочен. Вся Сибирь с ее богатствами и просторами дышит в его поэзии.
В степях немятый снег дымится,
Но мне в метелях не пропасть, —
Одену руку в рукавицу
Горячую, как волчья пасть…
(«В степях немятый снег дымится», 1933)
Выходец из семиреченского казачества, Павел Васильев провел детство в Павлодаре на Иртыше. В 1926 закончил среднюю школу и уехал во Владивосток, поступив там на японское отделение факультета восточных языков Дальневосточного университета. Отправился в Москву, но не доехал – пустился в странствия. Работал на золотых приисках Витима, плавал на пароходах и баржах по Оби, Енисею, Амуру, служил рулевым на каботажном судне, побывал в Японии.
С 1927 начал печататься в журнале «Сибирские огни». Осенью 1929 переехал в Москву и учился на Высших государственных литературных курсах. Сразу вошел в литературную жизнь столицы. С успехом читал поэму «Соляной бунт» в разных литературных кружках. Был отмечен как уникальный самородок.
Признание поэтического таланта сопровождалось постоянными оговорками о чуждости Васильева новому строю, яркая личность поэта стала обрастать окололитературными сплетнями, как было в своё время с Сергеем Есениным.
У тебя на каждый вечер
Хватит сказок и вранья,
Ты упрятала увечье
В рваной шубе воронья…
(«Старая Москва», 1932)
В феврале 1937 года арестован в третий раз, 15 июля приговорён к расстрелу по обвинению в принадлежности к «террористической группе», якобы готовившей покушение на Сталина. Расстрелян в Лефортовской тюрьме 16 июля 1937 года. Похоронен в общей могиле «невостребованных прахов» на новом кладбище Донского монастыря в Москве.
При жизни Васильева вышли лишь две его книги: «Очерки о Сибири» (1930) и поэма «Соляной бунт» (1934). Образы, создаваемые им, точны и схвачены будто мгновенно. Он обладал мощным, редчайшим эпическим даром. Поэзия Васильева оказала заметное влияние на других поэтов.
В 1956 году посмертно реабилитирован. Заново разгорелись споры о его политической позиции, в ходе которых поэта достойно защищал Сергей Залыгин. Борис Пастернак говорил, что после гибели Васильева больше ни у кого не встречал такой буйной силы воображения, настаивал на самой лестной оценке поэта для его посмертной реабилитации.
В 2011 году на улице 4-й Тверской-Ямской в Москве состоялось открытие мемориальной доски на том доме, где жил Павел Васильев.
…На далеком, милом Севере меня ждут,
Обходят дозором высокие ограды,
Зажигают огни, избы метут,
Собираются гостя дорогого встретить как надо.
А как его надо — надо его весело:
Без песен, без смеха, чтоб ти-ихо было,
Чтобы только полено в печи потрескивало,
А потом бы его полымем надвое разбило.
Чтобы затейные начались беседы…
Батюшки! Ночи-то в России до чего ж темны.
Попрощайтесь, попрощайтесь, дорогие, со мной, я еду
Собирать тяжелые слезы страны.
А меня обступят там, качая головами,
Подпершись в бока, на бородах снег.
«Ты зачем, бедовый, бедуешь с нами,
Нет ли нам помилования, человек?»
Я же им отвечу всей душой:
«Хорошо в стране нашей, — нет ни грязи, ни сырости,
До того, ребятушки, хорошо!
Дети-то какими крепкими выросли.
Ой и долог путь к человеку, люди,
Но страна вся в зелени — по колени травы.
Будет вам помилование, люди, будет,
Про меня ж, бедового, спойте вы…»
(«Прощание с друзьями», 1935)
